Сменить перо на винтовку. Валуйские журналисты посвятили свои произведения тяготам войны

Когда коллеги спрашивают меня, какая самая трогательная традиция у валуйских журналистов, я непременно с гордостью говорю: помнить корни свои и боготворить «шинель», из которой вышло не одно поколение пишущих. А если к этому добавить, что нашими наставниками и сподвижниками были фронтовики Пётр Шатский, Николай Потанин, Иван Овчинников понимаешь, как высоки были у этих людей, по судьбе которых жестоко прошлась война, жизненные понятия совести и ответственности. Позвольте не говорить сегодня о журналистах фронтовой эпохи в прошедшем времени. Их имена и груды творчества останутся на века в пожелтевших от времени газетных подшивках.

К сожалению, до определённой поры, почти до 50-летия Великой Победы, жизнь фронтовиков не была в таком ореоле славы, как в последние годы. А наши «киты», взвалив на себя огромный краеведческий пласт (особенно это относится к Петру Сидоровичу Шатскому), редко баловали и восхищали молодёжь своими воспоминаниями. Они оставляли себя в тени, предоставляя газетные полосы и «подвалы» с «чердаками» своим ровесникам , хлебнувшим сполна военное лихо.

А был наш Шатский действительно человеком-легендой. Довелось ему испытать и жестокую Сталинградскую битву, и днепровскую переправу, и огненную Курскую дугу. С войны вернулся после тяжелейшего ранения инвалидом с двумя орденами Красной Звезды и боевыми медалями. И вскоре сменил винтовку на перо. В «Звезде» более двадцати лет был бессменным заместителем редактора. Творческий путь его увенчан высоким званием заслуженного работника культуры РСФСР. Многочисленные свидетельства яркой жизни, наполненной вдохновением, семья ныне покойного фронтовика и редакция газеты «Валуйская звезда» передала в дар Валуйскому историко-художественному музею и Белгородскому литературному музею.

Неловко порой признаться в том, что в далёком 1966-м, когда я пришла в редакцию за трудовым стажем, необходимым для поступления на факультет журналистики МГУ, Николаю Потанину было слегка за 40, но из‑за серебряной шапки роскошных волос мне он казался человеком весьма почтенного возраста. За весёлым нравом талантливого журналиста – ответственного секретаря редакции (азам этой нелегкой профессии спустя годы кропотливо учил и меня) трудно было уловить суровые нотки пережитого на фронтах сражений.

Война прервала его первые литературные опыты в школьные годы, но эту непреодолимую жажду выражать мысли на бумаге он не оставлял даже в короткие минуты фронтового затишья. Между строк любимого томика стихов аккуратным почерком вписывал штрихи незабываемых событий. В тесном ряду боевых наград Николая Михайловича – орден Отечественной войны, медали «За отвагу», «За победу над Германией». К столице Родины у нашего старшего коллеги были особая любовь и гордость, поскольку защищал её в годы войны не на жизнь, а на смерть.

Полвека Потанин отдал одной-единственной газете. Его перо всегда «стреляло» в цель.

За плечами фронтовика Ивана Овчинникова не только районка, но и учительство в Принцевской школе, бухгалтерская работа в бывшем местном колхозе им. Ленина. Он известен ценителям настоящей поэзии всей Белгородчины. Его стихи разлетелись на цитаты далеко по всей России. Каждый этап жизни запечатлен в строке, яркой, ёмкой, выразительной. Из них мы узнаем, как не раз был на волоске от смерти командир отделения роты автоматчиков 46-й гвардейской стрелковой дивизии Овчинников .

Иногда ветеранов спрашивают: «Какой бой вам запомнился ?» Иван Егорович в таком случае говорил без пафоса о горькой правде победы на войне. В том числе и стихами:

У окопов в дикой пляске

Смерть считает барыши:

 — Сорок три пробитых каски,

Значит, сорок три души.

Значит, после артналёта

Записать себе в приход,

Что брала деревню рота,

А в живых остался взвод.

Наш коллега, будучи уже тяжелобольным, успел высказаться, донося нехитрую правду о жестокости самого понятия «война». В его стихах словно сошлись две противоположности: смерть и жажда радоваться жизни:

Окоп. На бруствере гранаты,

Полынь, патроны, дегтярёв.

Солдаты – двадцать лет на брата –

Из разных сел и хуторов.

Да соловьи в ничейной роще,

Да танк, подбитый на меже…

Мир так суров и прост, что проще,

Пожалуй, некуда уже.

Из рук этого талантливого журналиста, поэта я приняла его духовное наследие – две толстые папки стихов в рукописях и скромную просьбу «приделать им ноги». В 2007 году вышел в свет сборник стихов Ивана Овчинникова «Загар, принесённый с войны». Посмертно. Документы воина вместе с наградами, рукописи, изданные поэтические сборники я передала в торжественной обстановке на вечное хранение в музей–диораму «Курская битва. Белгородское направление», понимая, насколько высока планка жизни и подвига принцевского ветерана. 

Вот и вспомнили поимённо своих коллег. Они с нами в «Бессмертном полку» нетленной памяти.