Мой учитель, мой ангел-хранитель. Лидия Михайлова написала о своём наставникеНовость

Светлой души женщина, с чудИнкой, полная задора, лучи морщинок от не сходящей с лица улыбки, с парой тысяч крепко помнящих ее экс-детей — это моя великолепная Учительница русского и литературы, гуру орфографии и орфоэпии, медиум, связывающий меня с Блоком и Хармсом, Островским и Вампиловым, Хлебниковым и Маяковским. Нина Ивановна Финько.

Странно, но никаких прозвищ в мою бытность у неё не было. Она верила в меня, рвала себя в лохмотья на педсоветах, парируя многочисленные учительские нападки на меня: «Неформатная, уводит коллектив в неверном направлении, никому не подчиняющаяся, упрямая, своенравная, мечтательная…»

«Пусть мечтает, — горячилась Нина Ивановна. — Пусть мечтает и растёт, не мешайте». А когда аргументов не хватало, грозила пальцем: «Придёт время, и её портрет будет здесь висеть, а вы даже засмущаетесь к ней обратиться».

Мне нужна была её поддержка, очень. Я никуда не влезала — ни к умным, ни к красивым. Не отличница, но пытливая, не усидчивая, но быстро схватывающая, общественно активная, но чересчур самостоятельная, лидерство от имени, каламбурила я про себя. Почтительность — избирательна, низкопоклонства не терпела, за справедливость билась насмерть, неудобная такая дивчина была. А Нина Ивановна была моим хранителем, гораздо более круглогодично занятой мамы, которая меня к ней даже поревновывала. Нина Ивановна меня любила и оберегала, гоняла немилосердно и редко ставила больше четвёрки. А сочинения потихоньку отправляла в область и прыгала от радости, неся мне очередную грамоту…

Я часто думаю, если бы не она, что бы со мной стало, что получилось? Затюкали бы меня её коллеги (прецеденты были, да)? Убили бы в зародыше мою правильную борзость и уверенность? Она сказала: «Пиши как Бог на душу положит. Будут цепляться — говори, авторский знак, авторский оборот»… И я как‑то просочилась сквозь прокрустово ложе единого стандарта обучения, шагнула и влево, и вправо, и прыгнула выше кем‑то ограниченной своей головы.

А сомнения до конца не уничтожила. Лежат где‑то на дне, периодически всплывают, покусывают. Пусть будут гарантом стабильно строгой меры к себе и своим делам. Надо стремиться расти дальше, ширеть, мудреть, что‑то постоянно доказывать самой себе.

Несмотря на то, что портрет уже лет сто как висит в холле Валуйской школы №4…

На днях Нина Ивановна отметила свой юбилей. Какой? Да какая разница. Эта замечательная женщина всегда молода душой. Такой и останется. А мы — вместе с нею.

Лидия Михайлова